chitay-knigi.com » Сказки » «Искатели сокровищ» и другие истории семейства Бэстейбл - Эдит Несбит

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 59 60 61 62 63 64 65 66 67 ... 213
Перейти на страницу:
Освальд вежливым, как обычно, тоном. – Видите ли, почтальон случайно дал нам открытку, которая адресована вам.

– Мы её не читали, – торопливо проговорила Элис, что, по-моему, было излишне.

Конечно, мы не читали. Такие вещи среди приличных людей просто сами собой разумеются, но, вероятно, девочки лучше мальчиков понимают, в чём могут заподозрить юное поколение взрослые женщины.

Мать солдата взяла открытку (честно говоря, она её вырвала у Элис из рук, но считаю, что слово «взяла» звучит гораздо приличнее, особенно если учесть сложившиеся обстоятельства) и сперва долго смотрела на адрес, затем прочла текст на другой стороне, глубоко вздохнула и схватилась за дверной косяк. Лицо у неё стало жутким. Я видел однажды такое у воскового мёртвого короля в Музее мадам Тюссо.

Элис всё стало ясно, и она, схватив руку солдатской матери, воскликнула:

– О нет! Только не ваш мальчик Билл!

Женщина ничего не ответила, лишь сунула в руку Элис открытку. И мы прочитали. Там действительно речь шла про её Билла.

Элис ей возвратила открытку. Рука несчастной женщины всё это время оставалась в руке сестры, но теперь Элис, ещё крепче сжав её, поднесла к своему лицу и так горько заплакала, что не могла произнести ни слова. Миссис Симпкинс, едва открытка вернулась к ней, отстранила Элис, однако сделала это совсем не грубо, а затем вошла в дом и закрыла за собой дверь.

Брат с сестрой уже шли вниз по дороге, когда Освальд, обернувшись, заметил, что одно из окон коттеджа завесили белым, а потом и с другими окнами произошло то же самое. И так как штор на окнах у миссис Симпкинс не было, Элис и Освальд поняли: она в знак траура вывесила белые фартуки и другие белые вещи.

Элис проплакала почти всё утро. И остальные девочки тоже. Всем нам очень хотелось что-нибудь сделать для бедной солдатской матери, только вот чем помочь людям, когда у них убивают сыновей? Ужасное ощущение, знаете ли, если стремишься помочь человеку в несчастье, но не знаешь как.

Наконец Ноэлю всё-таки удалось придумать.

Он сказал:

– Полагаю, солдатам, которые погибают на войне, не ставят надгробий на месте, где… я имею в виду…

– Ну конечно же нет, – подтвердил Освальд.

И Ноэль продолжил:

– Может, вы посчитаете это глупым, но мне всё равно. Вам не кажется, что ей бы понравилось, если бы мы сделали ему надгробие? Естественно, не в церковном дворе, этого нам никто не позволит, а в нашем саду, но словно бы почти на церковном дворе.

Мы все признали план его первоклассным.

И вот что нам захотелось написать на надгробии.

ЗДЕСЬ ЛЕЖИТ

БИЛЛ СИМПКИНС,

который погиб, сражаясь

за королеву и страну

       Билл Симпкинс смелый здесь теперь лежит.

       Любимый сын, ушёл он на войну.

       Не будет никогда солдат забыт,

       За королеву жизнь отдал он и страну.

Но тут мы вспомнили: бедный храбрый Билл похоронен не здесь, а где-то в Южном полушарии, если вообще похоронен, поэтому первую строчку стихов пришлось переделать:

       О Билле Симпкинсе пусть каждый здесь скорбит.

Затем мы нашли во дворе конюшни очень хорошую каменную плиту, вооружились долотом из набора инструментов Денни и приступили к работе.

Кто же мог знать, что труд каменотёса настолько опасен и тяжёл?

Первым за дело взялся Освальд, но скоро поранил большой палец, из которого так и брызнула кровь. Пришлось ему уступить место Дикки. Тот, врезав себе молотком по руке, передал инструменты Денни, который хоть и уберёгся от травм, но, памятуя о печальном опыте предшественников, перед каждым ударом примеривался часами. В итоге к ужину мы успели высечь лишь букву «З» и половину от буквы «Д», которая вышла ужасно кривой.

Посмотрев утром на результаты своих вчерашних усилий, даже самые оптимистичные из нас были вынуждены признать положение безнадёжным.

– А если написать краской на дереве? – предложил тогда Денни и показал нам как.

Мы взяли у плотника из деревни доску и два колышка, покрасили то и другое белым, дождались, пока подсохнет, а потом Денни написал нужные слова. Выглядело это вот как:

В ПАМЯТЬ О БИЛЛИ СИМПКИНСЕ,

погибшем за королеву и страну.

Слава ему

и всем другим храбрым солдатам!

Доска была слишком мала для первоначального варианта, поэтому текст пришлось чуть-чуть сократить, а от стихов вообще отказаться.

Когда буквы тоже высохли, мы занялись установкой памятника. Копать пришлось достаточно глубоко, иначе колышки не вставали ровно и крепко, но тут нам помог садовник.

Девочки сплели венки из белых цветов: роз, кентерберийских колокольчиков, лилий, гвоздик, душистого горошка и маргариток и повесили их на концы колышков поверх доски.

Думаю, знай Билл Симпкинс, как нам его жаль, он бы порадовался. Освальд питает надежду, что, если ему самому суждено пасть на поле жестокой битвы (а это самая большая его мечта), кто-нибудь станет о нём сожалеть так же, как он о Билле. Вот и всё.

Когда памятник украсили венками, а оставшимися цветами выстлали его подножие, мы написали письмо вдове.

Дорогая миссис Симпкинс!

Нам очень жаль насчёт турнепса и прочего, и мы нижайше просим у Вас прощения.

А Вашему храброму Биллу мы установили памятник.

Мы все подписались, и Элис отнесла письмо миссис Симпкинс. Та прочитала, а потом понесла что-то вроде того, что лучше бы нам пораскинуть мозгами и перестать идиотничать, издеваясь над людским горем.

Тут Элис, как она мне потом призналась, не смогла сдержать слёз и воскликнула:

– Это не так! Не так! Дорогая миссис Симпкинс! Пойдёмте со мной! Поглядите сами! Вы даже не знаете, как нам жаль Билла! Пойдёмте, и поглядите! Ну, давайте пойдём и посмотрим! Мы можем пройти через церковный двор! Остальные оттуда уже ушли, чтобы вы там могли побыть в тишине. Ну, пойдёмте!

И миссис Симпкинс пошла. И, когда прочитала, что мы написали, а Элис прочла ей стихи, на которые не хватило места, она тяжело привалилась к стене возле могилы, то есть, конечно же, возле памятника, и Элис её обняла, и они обе горько заплакали.

Бедная мать солдата была очень довольна. И турнепс она нам совершенно простила. С тех пор мы стали друзьями, но больше нас всех, остальных, она отличала Элис, как, между прочим, и многие другие, хотя в чём тут причина, не знаю.

Мы стали приносить каждый день к памятнику Билла свежие цветы, и, мне кажется,

1 ... 59 60 61 62 63 64 65 66 67 ... 213
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности